Top.Mail.Ru
Top.Mail.Ru
 
ДОМ ГУМИЛЕВЫХ

Муза дальних странствий
Николая Гумилева

Статья директора МВЦ Дом Гумилевых специально для литературно-публицистического журнала "Эмигрантская лира"
Впервые опубликована в журнале "Эмигрантская лира" - №2/42 за 2023 г.
https://emlira.com/2-42-2023/yuriy-schegolkov/muza-dalnikh-stranstviy-nikolaya-gumilyova
Африка долго оставалась для жителей Руси, в последствии Российской империи чем-то загадочно далеким, чем-то, что еще дальше, чем Иерусалим, до которого, как говорили, «идти в паломничество три года или всю жизнь».

Великий русский поэт, воин и путешественник, иногда авантюрист, иногда мистификатор, Николай Степанович Гумилев, жизнь которого исследователи-литературоведы изучают под лупой, продолжает оставаться человеком-загадкой.
Кем он был? Зачем уезжал в далекие странствия? Что искал он в безлюдных и опасных пространствах Абиссинии и Сомали? Встречался ли он, как говорят, с английским разведчиком Лоуренсом Аравийским, и, если да, то зачем? И даже такой простой вопрос – а сколько раз он был в Африке? сбивает с толку исследователей – потому что мы до сих пор не знаем всех страниц биографии поэта.

Жизнь человека, особенно такого великого поэта, как Гумилев, часто превращается в миф. Но в основе каждого мифа мы можем найти несколько констант – герой – поэт и воин, путешественник и этнограф, путь героя – и его сегодня повторяют самые разные люди, просто для того, чтобы увидеть то, что видел поэт и передал нам сквозь годы свои ощущения и свое понимание окружающего мира. На пути героя встречают опасности, его сопровождают спутники, его ждут где-то далеко в заснеженных пространствах России близкие… И Прекрасная Дама – Анна Ахматова - в ожидании рыцаря…

Или не в ожидании? Или первые поездки поэта за тридевять земель были вызваны постоянным конфликтом с будущей женой, которая очень долго не соглашалась стать невестой.

Жизнь, как роман, с непредсказуемым началом и окончанием…

«И умру я не на постели, при нотариусе и враче…»

Странным образом, горячее дыхание Африки, периодические исчезновения в местах, где и сегодня в 21 веке совсем не спокойно, внезапные отъезды и триумфальные возвращения, и вновь – новые путешествия, поиск: «исключительный герой в исключительных условиях» - это ли не та поэтическая вершина романтизма Серебряного века? Или символизма – века ушедшего.

Рассказывают, что мама Николая Степановича, Анна Ивановна Гумилева до конца жизни не верила в то, что ее сын расстрелян чекистами, иногда она говорила, что он смог выбраться из петроградского кошмара 1921 года и скрылся в своей любимой Африке.

Рассказывают, что до сих пор в некоторых племенах, до сих пор обитающих в местах, где путешествовал поэт, хранятся предметы, «несостоявшиеся экспонаты Кунсткамеры», принадлежавшие «Гумми» - так называли Гумилева местные жители.

По крайней мере в музейно-выставочном центре «Дом Гумилевых» в Бежецке, в квартирах, где с 1917 по 1952 год жила семья Гумилевых, хранится такой бесценный экспонат – «Копье Гумилева», подаренный председателю Гумилевского Общества Ольге Медведко директором Института Африки РАН Г.Б.Старушенко, который, в свою очередь, путешествуя по Эфиопии, приобрел его у вождя племени, хранившего вещи Гумилева почти 70 лет.

…….
"Он любил три вещи на свете:
За вечерней пенье,
белых павлинов
И стертые карты Америки.
Не любил, когда плачут дети,
Не любил чая с малиной
И женской истерики ...
А я была его женой."
Анна Ахматова.

До сих пор неизвестно, когда поэт впервые отправился в Африку.

Может быть в 1907 году, тогда, когда ему был 21 год, и он изучал французскую филологию в Париже.
То, что Гумилев мог побывать в Александрии и Каире во время своего путешествия из Одессы в Марсель в июне-июле 1907 года косвенно свидетельствует отрывок из его письма Валерию Брюсову 21 июля:
«…две недели прожил в Крыму, неделю в Константинополе, в Смирне имел мимолетный роман с какой-то гречанкой, воевал с апашами в Марселе и только вчера… очутился в Париже»

Ахматова считала, что в первый раз он отправился в Африку в 1908-м, а поездка в 1907-м была мистификацией. Не очень верится, что юноша в 21 год мог на равных драться с марсельскими люмпенами...
Или мог?

«Как странно — ровно десять лет прошло
С тех пор, как я увидел Эзбекие*…» - пишет поэт в июле 1917 года

*Эзбекие – огромный сад в Каире, в Исмаилии – некогда европейской части города.

Гумилев никогда и никому не говорил о том, как и когда он «сделал крюк» из Пирея в Александрию (это несколько дней пути) по дороге в Марсель, но и не говорил однозначно – «да, я был там».

«Над тростником медлительного Нила,
Где носятся лишь бабочки да птицы,
Скрывается забытая могила
Преступной, но пленительной царицы…»

Он пишет это в сентябре 1907 года, и конечно же, в том же году он создает тот самый шедевр, который раз и навсегда выводит его на пьедестал:

«Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф».
(октябрь 1907)

Нет никаких жирафов на озере Чад, подсказывает нам строгая дама география – но, как же прекрасен этот вымысел!

Символизм в каждом стихотворении, письма, отправляемые друзьями из Парижа каждые 10 дней, чтобы никто ничего не заподозрил… Было или не было?

Поэт действительно мечтал о поездке в Африку, но отец – Степан Яковлевич, был против. Хотя не от него ли пришла к поэту страсть к путешествиям? Степан Яковлевич был судовым врачом – и где он только ни был!
Отец был строг, на путешествия в Африку денег давать он не собирался, главное – Сорбонна (но Николай Степанович так и не закончил это учебное заведение). Степан Яковлевич утверждал, что не даст Николаю ни денег, ни благословения на такое «экстравагантное путешествие» до окончания университета. Считается, что, если путешествие в Африку (Египет) в 1907 году все-таки было, необходимые для путешествия средства молодой поэт смог сэкономить из тех средств, что посылали ему родители.
……
С Анной Горенко, будущей Ахматовой, они еще не женаты. Может быть неизвестное путешествие в Африку 1907 года действительно было – как ответ возлюбленной, отвергшей рыцаря, ушедшего после этого в изгнание?
Но прошел год, и начинается второе (или первое – «настоящее»?) путешествие в Африку.

Страна пирамид.

В 1908 году Гумилев пишет Валерию Брюсову: «Я помню Ваши предостереженья об опасности успехов и осенью думаю уехать на полгода в Абиссинию, чтобы в новой обстановке найти новые слова, которых мне так недостает».

Египет и тогда и сейчас поражает воображение любого путешественника, что говорить – поэта!

Вот они – великая река Нил и загадочные пирамиды, голова «Царя ужаса» - Сфинкса – и тот самый сад Эзбекие. Мечети и минареты… Но все-таки еще цивилизация, или уже не совсем привычная цивилизация.

Из письма В. Я. Брюсову: «Дорогой Валерий Яковлевич, я не мог не вспомнить Вас, находясь «близ медлительного Нила, там, где озеро Мерида, в царстве пламенного Ра». Но увы! Мне не удается поехать в глубь страны, как я мечтал. Посмотрю сфинкса, полежу на камнях Мемфиса, а потом поеду не знаю куда, но только не в Рим. Может быть, в Палестину или Малую Азию».

На Палестину не хватало денег, что же – Египет это вселенная:

«Рощи пальм и заросли алоэ,
Серебристо-матовый ручей,
Небо, бесконечно-голубое,
Небо, золотое от лучей».

(Ноябрь 1908)


Конечно же, это Египет, каждый, кто хоть раз побывал в этой стране, согласится с этим описанием.
Египет скоро станет привычным – все африканские путешествия поэта начинаются здесь.

Мы не знаем где именно поэт был в то путешествие, точно – в Александрии и Каире, возможно на каком-то пароходе добрался до границы с Суданом. Денег не хватало, но впечатлений было с избытком.

Не случайно, одним из проектов «Дома Гумилевых» и Гумилевского общества, является установка памятника Николаю Гумилеву именно в Египте.
Африканский рог.
Проходит год. Наконец, после 6(!) объяснения 29 сентября 1909 года Анна Горенко, будущая Анна Ахматова соглашается стать женой Гумилева, но на следующий день поэт уезжает в очередное путешествие, то ли за тридевять земель, то ли к черту на куличики.

Планировалось, что его спутником станет Вячеслав Иванов – поэт-символист, философ и драматург, в его квартире - знаменитой «башне» в Санкт-Петербурге собирался весь цвет Серебряного века.

Но Иванов не поехал. Поэт опять путешествует в одиночестве, но в этот раз он направляется через Порт-Саид, Джидду и Джибути в Сомали, откуда он добрался до большого города в Абиссинии Дире-Дауа.

В который раз приходится писать, что «точных сведений о маршруте и целях путешествия Николая Гумилева в Сомали и Абиссинию – нет».

Говорят, он путешествовал по тем дорогам, по которым ранее, в конце 19 века шли экспедиции русских офицеров Александра Булатовича и Николая Леонтьева – советников негуса Абиссинии Менелика II, сумевшего защитить при непосредственной помощи России независимость Абиссинии от попыток Италии превратить ее в колонию.
Гумилев сумел добрался до Харара, второго по величине городу страны, столицу исламской части Абиссинии.

Прекрасное письмо Вячеславу Иванову в знаменитую башню:

«Многоуважаемый и дорогой Вячеслав Иванович,
до последней минуты я надеялся получить Вашу телеграмму или хоть письмо, но, увы, нет ни того, ни другого. Я прекрасно доехал до Джибути и завтра еду дальше. Постараюсь попасть в Аддис-Абебу, устраивая по дороге эскапады. Здесь уже настоящая Африка. Жара, голые негры, ручные обезьяны. Я совсем утешен и чувствую себя прекрасно. Приветствую отсюда Академию Стиха. Сейчас пойду купаться, благо акулы здесь редки.
Марье Михайловне эта открытка должна быть знакома. Мы видели такую же у докторши. Передайте, пожалуйста, Вере Константиновне, что я все время помню о теософии, и Михаилу Алексеевичу, что я тщетно ищу для него галстук. Здесь их не носят. Мой поклон всем на Башне.

Искренне преданный Вам Н. Гумилев

А вот что он пишет Михаилу Кузмину

Харрар

Дорогой Миша,
пишу уже из Харрара. Вчера сделал двенадцать часов (70 километров) на муле, сегодня мне предстоит ехать еще 8 часов (50 километров), чтобы найти леопардов. Так как княжество Харрар находится на горе, здесь не так жарко, как было в Дир-Абауа, откуда я приехал. Здесь только один отель и цены, конечно, страшные. Но сегодня ночью мне предстоит спать на воздухе, если вообще придется спать, потому что леопарды показываются обыкновенно ночью. Здесь есть и львы и слоны, но они редки, как у нас лоси, и надо надеяться на свое счастье, чтобы найти их.
Я в ужасном виде: платье мое изорвано колючками мимоз, кожа обгорела и меднокрасного цвета, левый глаз воспален от солнца, нога болит, потому что упавший на горном перевале мул придавил ее своим телом. Но я махнул рукой на все. Мне кажется, что мне снятся одновременно два сна, один неприятный и тяжелый для тела, другой восхитительный для глаз. Я стараюсь думать только о последнем и забываю о первом. Как видишь из этого письма, я совсем забыл русский язык; здесь я говорю на пяти языках сразу. Но я доволен своей поездкой. Она меня пьянит, как вино.
Когда ты получишь это письмо, я буду, наверно, уже по дороге в Константинополь и через неделю увижу тебя.
Кланяйся всем на башне и в Аполлоне.
Мой слуга абиссинец ждет меня у дверей. Кончаю писать.

С деньгами всегда не просто. Приходится на всем экономить и в итоге возвращаться в Россию.

Несколько месяцев спустя, описывая абиссинца, отправившегося вызволять занзибарских девушек в Каир, Гумилев пишет:

Двадцать раз обновлялся месяц,
Пока он дошел до Каира
И вспомнил, что у него нет денег,
И пошел назад той же дорогой.

Гумилев возвращается в Россию с тем, чтобы осенью 1910 года, после свадьбы, путешествия в Париж и медового месяца, он вновь отправиться в Африку.

В Африке уже есть железные дороги, и часть пути до Харара и Адис-Абебы удалось сделать на поезде.

Дождавшись попутного каравана, поэт отправляется из Харара в Адис-Абебу, куда он не смог добраться в начале 1910 года.

В Адис-Абебе он знакомится с русским посланником и даже присутствует на вручении им верительных грамот негусу Менелику II.

Александр Куприн писал: «Мне хорошо известно, что он (Гумилев) от негуса абиссинского народа получил милостивое и совсем ненужное ему разрешение охотится на слонов и добывать золото в пределах абиссинских владений».
Правда – и в этот раз происходит вмешательство судьбы: в «Hotel Terrasse», где живет поэт, его обокрали. И о дальнейшем продолжении экспедиции можно забыть.

Ученик Гумилева Георгий Иванов позже писал, что у Гумилева происходили вполне реальные стычки с местным населением: «Он проникал в неисследованные области, изучал фольклор, мирил враждовавших между собою туземных царьков. Случалось – давал сражения».

Возвращение в Джибути было тяжелым, вместе с местным поэтом ато-Иосифом Гумилев путешествует на мулах и заболевает сильнейшей лихорадкой. Но именно на этом отрезке пути он понимает, для чего он приедет сюда еще один раз.

В марте 1911 года поэт и путешественник возвращается в Санкт-Петербург.
Последняя экспедиция

Самая известная поездка Гумилева в Африку состоялась в 1913 году. Она была хорошо организована и согласована с Академией наук. Сначала Гумилев хотел пересечь Данакильскую пустыню, изучить малоизвестные племена, но Академия отклонила этот маршрут как дорогостоящий, и поэт вынужден был предложить новый маршрут: «Я должен был отправиться в порт Джибути в Баб-эль-Мандебском проливе, оттуда по железной дороге к Харару, потом, составив караван, на юг, в область, лежащую между Сомалийским полуостровом и озерами Рудольфа, Маргариты, Звай; захватить возможно больший район исследования; делать снимки, собирать этнографические коллекции, записывать песни и легенды. Кроме того, мне предоставлялось право собирать зоологические коллекции». Вместе с Гумилевым в качестве фотографа в Африку поехал его племянник Николай Сверчков.

Основные сведения об этой поездке мы черпаем из «Африканского дневника» поэта, в котором он иногда очень подробно описывает свою последнюю, как оказалось, экспедицию в Африку.

По сути путешествие началось в Стамбуле, где «Коля большой» и «Коля маленький» - так называли себя дядя и племянник, познакомились с турецким консулом Мозар-беем, ехавшим в Харар; дальнейший путь они продолжили вместе. Порт-Суэц, Джибути, отсюда, из французского Сомали путешественники отправились вглубь страны по железной дороге, но – через 260 км поезд остановился из-за того, что дожди размыли путь. Большая часть пассажиров вернулась, но Гумилев, Сверчков и Мозар-бей выпросили у рабочих дрезину и проехали 80 км поврежденного пути на ней. Из Дире-Дауа поэт отправился караваном в Харар.

В Хараре Гумилев знакомится с расом Тафари, будущим императором Эфиопии Хайле Селласи I, вокруг которого позже сформировался целый культ – растафарианство.

Из Харара путешественники отправились в малоизвестные земли народа галла, в селение Шейх-Гуссейн.

«…Я склонился, он мне улыбнулся в ответ,
По плечу меня с лаской ударя,
Я бельгийский ему подарил пистолет
И портрет моего государя…».
(Галла, 1918)

«Африканский дневник» иногда прерывается на несколько недель, отчего некоторые исследователи считают, что Николай Гумилев и Николай Сверчков могли добраться до южных границ Абиссинии, или даже до Уганды и озера Виктория. Но это лишь версии.

В Россию экспедиция возвращается 1 сентября 1912 года. По мнению специалистов, коллекция, привезённая им и его племянником Н. Л. Сверчковым из Африки, стоит на втором месте после коллекции Миклухо-Маклая. И сегодня с ней можно познакомиться в залах Кунсткамеры.

Но конечно же, впечатления поэта – эти стихотворения, вышедшие в сборнике «Шатер», увидевшие свет в трагическом 1921 году.

«Оглушенная ревом и топотом,
Облеченная в пламень и дымы,
О тебе, моя Африка, шёпотом
В небесах говорят серафимы…»

«Я буду говорить откровенно: в жизни пока у меня три заслуги — мои стихи, мои путешествия и эта война. Из них последнюю, которую я ценю меньше всего, с досадной настойчивостью муссирует все, что есть лучшего в Петербурге. Я не говорю о стихах, они не очень хорошие, и меня хвалят за них больше, чем я заслуживаю, мне досадно за Африку. Когда полтора года тому назад я вернулся из страны Галла, никто не имел терпенья выслушать мои впечатленья и приключенья до конца».
Николай Гумилев в письме М.Лозинскому, 1915 год.
По следам Гумилева.
Поэт был расстрелян без суда в августе 1921 года. На долгие годы его имя было под запретом. Тем не менее, Николай Гумилев не был забыт, в разное время и разные люди отправлялись в Африку по следам его экспедиций. Самая известная была организована МАЭ РАН – Кунсткамерой в 2008 году. Ее материалы можно посмотреть здесь: http://gumilev.kunstkamera.ru/about

Член Гумилевского общества Николай Носов неоднократно посещал Египет и Эфиопию. Последняя такая экспедиция состоялась в 2022 году.

В том же году «Дом Гумилевых» - единственный на сегодняшний день музей, посвященный жизни поэта и расположенный в Бежецке (Тверская область), организовал показ картин проекта «Художники Гумилеву» современных российских художников в Москве, Бежецке, Царском селе, Каире и Александрии. В 2023 году планируется показ выставки в Адис-Абебе. А в «Доме Гумилевых» совместно с Кунсткамерой в феврале 2023 года создана африканская коллекция.

Путешествия Николая Гумилева никогда не закончатся, пока жива память о великом поэте Серебряного века. Этнографе и путешественнике.

Юрий Щегольков,
Директор МВЦ «Дом Гумилевых»