О спутник мой неосторожный, Мой друг, ревнивый и тревожный, Ты не пришёл за мной сюда. Сентябрь, печаль и холода, А возвращенье невозможно В таинственные города — Их два, один другому равен Суровой красотой своей И памятью священной славен, Улыбкой освящён твоей. Несносен ты и своенравен, Но почему-то всех милей. Мне нестерпимо здесь томиться, По чёткам костяным молиться И точно знать, что на обед Ко мне приедет мой сосед. Подумай, день идёт за днём, Снег выпал, к вечеру растает, И за последним журавлём Моя надежда улетает. К моей тоске сосед приучен, И часто сам вздыхает он: “Простите, грустен я и скучен”. А в самом деле он влюблён. В саду под шум берёз корельских7 О днях мечтаю царскосельских, О долгих спорах, о стихах И о пленительных губах. Но чувствую у локтя руку Ведущего меня домой И снова слышу, что со мной Нельзя перенести разлуку; Какою страшною виной Я заслужила эту скуку? Когда камин в гостиной топят И гость мой стройный не торопит Свою коляску подавать, А, словно что-то вспоминая, Глядит на пламя, не мигая, И я люблю припоминать... Уже, друзья, мою божницу Устали видеть вы пустой, И каждый новую царицу Подводит к двери золотой. А ты, конечно, всех проворней, Твоя избранница покорней Других; и скоро фимиам Вольней прильнет к её ногам... Тогда припомни час единый, Вечерний удалённый час, И крик печали лебединой, И взор моих прощальных глаз. Мне больше ничего не надо — Мне это верная отрада.
8 сентября 19138 Слепнёво
7В саду под шум берёз корельских... — имеется в виду не ботанический термин “карельская береза”, но то, что всю слепнёвскую округу Ахматова называла “Корельской землёй”, поэтому и берёзы — “корельские”. 8Датируется по времени возвращения Ахматовой из Слепнёва (8 сентября 1913 г.).